Николай берзарин. Берзарин николай эрастович «Послевоенный Берлин Берзарина боготворил»

Николай Эрастович Берзарин родился 1 апреля 1904 года в городе Санкт-Петербурге в семье рабочего. Николай, его брат и 4 сестры рано остались без родителей: отец умер в 1917 году, мать - в 1918 году.

Гражданская война

В 1913 году он поступил на вечерние курсы в Петроградской начальной школе, закончил образование со специальностью «переплётчик». 14 октября 1918 года Берзарин добровольно вступил в Красную Армию и сражался на Северном фронте против белогвардейцев и англо-американских интервентов. В 1921 году участвовал в подавлении Кронштадтского восстания, и в должности помощника начальника пулемётной команды и командира взвода - в разгроме повстанческих отрядов в Амурской области (1924). В 1923 году окончил курсы комсостава.

С 1922 член ВЛКСМ. С 1926 года, после окончания учебных курсов офицеров пехоты в Москве, - член ВКП(б).

Межвоенный период

В 1925 он сочетался браком со служащей сберегательных касс Натальей Просинюк, с которой у них родились две дочери: Лариса (1926) и Ирина (1938). Окончил в 1925 году пулемётные курсы при Стрелково-тактических курсах усовершенствования комсостава РККА «Выстрел» имени Коминтерна и в 1927 году - повторно окончил курсы комсостава Сибирского военного округа. В 1927 году возвращается в Сибирь, где назначается командиром учебного подразделения школы командиров в Иркутске. Активно участвует в боях на КВЖД, после чего много лет продолжает службу на Дальнем Востоке. С 1931 года командовал ротой, затем с 1933 года служит в штабе ОКДВА в Хабаровске помощником начальника отдела боевой подготовки и командиром для особых поручений. С 1934 года в штабе Приморской группы войск. С 1935 года - командир и военком (с 1936) стрелкового полка 26-й стрелковой дивизии. В августе 1937 назначен начальником 2-го отдела штаба Приморской группы войск.

С июня 1938 года командовал 32-й стрелковой дивизией. В этой должности участвовал в боях у озера Хасан. В феврале 1939 года назначен командиром 59-го стрелкового корпуса ОКДВА, а в июле 1940 года - заместителем командующего 1-й Краснознамённой армией Дальневосточного фронта. 4 июня 1940 Н. Э. Берзарину было присвоено звание генерал-майор. С мая 1941 года - командующий 27-й армией Прибалтийского Особого военного округа.

Великая Отечественная война

В Великую Отечественную войну Н. Э. Берзарин вступил командующим этой армией, участвовал в Прибалтийской оборонительной операции, затем оборонялся в районе озера Селигер в составе Северо-Западного фронта. С декабря 1941 года командовал 34-й армией Северо-Западного фронта; участвовал в Демянской операции 1942 года. С октября 1942 года был заместителем командующего 61-й армией, позднее - 20-й армией. В марте 1943 года - тяжело ранен под Вязьмой, после чего находился до августа 1943 года в военном госпитале. Генерал-лейтенант (28 апреля 1943 года).

С сентября 1943 года - командующий 39-й армией на Западном, Калининском и 1-м Прибалтийском фронтах. Участвовал в зимних наступательных боях 1943-1944 годов на витебском направлении (Витебская наступательная операция).

С мая 1944 года командовал 5-й ударной армией на 3-м Украинском фронте и на 1-м Белорусском фронте с октября 1944 года. Отличился в наступательных операциях Советских Вооружённых Сил: Ясско-Кишинёвской (его армия освободила Кишинёв), в Висло-Одерской (армия Берзарина прорвала немецкую оборону и обеспечила ввод в прорыв ударной группировки фронта - 2-й гвардейской танковой армии), в Берлинской операциях. На подступах к Берлину армия Берзарина наступала в составе главной ударной группировки фронта, а в штурме Берлина 5-й ударной армии под командованием Берзарина была поручена боевая задача особой важности - овладеть районом правительственных кварталов, расположенных в центре города, в том числе имперской канцелярией, где находилась ставка Гитлера. Ударная армия Берзарина вошла в берлинский район Марцан (нем. Marzahn) 21 апреля.

Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии при штурме Берлина и выдающиеся личные качества её командарма, удостоенного накануне Берлинской операции звания Героя Советского Союза, маршал Жуков назначает 24 апреля 1945 года Берзарина первым советским комендантом и начальником советского гарнизона г. Берлин. 28 апреля 1945 года был опубликован подписанный Берзариным приказ № 1 «О переходе всей полноты власти в Берлине в руки советской военной комендатуры». Городская комендатура разместилась в районе Лихтенберг (нем. Lichtenberg), в то время как штаб-квартира советского гарнизона, которая также подчинялась ему, находилась в районе Карлсхорст.

Как городской комендант он выступает за восстановление порядка, создаёт городскую полицию и предоставляет заказы для снабжения населения. Кроме того, он приглашает первый послевоенный магистрат и беспокоится об оживлении культурной жизни в городе.

16 июня 1945 года Берзарин погиб в автокатастрофе на перекрёстке Шлоссштрассе и Вильгельмштрассе (ныне Ам-Тирпарк и Альфред-Ковальке-Штрассе) в берлинском районе Фридрихсфельде (нем. Friedrichsfelde). Мотоцикл, которым управлял генерал, врезался в грузовик. По утверждению Г. Климова, служившего в это время в Берлине, водитель грузовика на месте происшествия застрелился.

В то же время существует версия, что генерал Берзарин был убит немецкими партизанами из подразделения Вервольф (Werwolf).

Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Память

Н. Э. Берзарин - почётный гражданин города Берлина. Это звание было присвоено ему посмертно правительством ГДР в 1975 году. После объединения Германии в 1992 году Берзарин был исключён из списков почётных граждан вместе с рядом других советских военачальников. После жарких дебатов 11 февраля 2003 года Сенат Берлина с подачи правящего бургомистра Клауса Воверайта всё же вернул Берзарину звание почётного гражданина Берлина на основании дополнительного изучения материалов.

В берлинском районе Фридрихсхайн его именем названа площадь (нем. Bersarinplatz); с апреля 2005 года в административном округе Берлина Марцан-Хеллерсдорф имя Берзарина носит мост (нем. Nikolai-Bersarin-Br?cke). Имя Н. Э. Берзарина носит улица в Москве.

Награды

• Герой Советского Союза (медаль «Золотая Звезда» № 5656)
• 2 ордена Ленина
• 2 ордена Красного Знамени
• орден Суворова 1-й и 2-й степеней
• орден Кутузова 1-й степени
• орден Богдана Хмельницкого 1-й степени
• орден Красной Звезды
• медали.

Будущий генерал-полковник, Герой Советского Союза, первый комендант послевоенного Берлина служил в Иркутске начальником учебного подразделения школы командиров

Окончание. Начало в № 18

Сибирский тигр

Десятилетие с конца 20-х до конца 30-х годов было для Берзарина периодом, когда относительно спокойная армейско-штабная работа перемежалась участием в военных конфликтах. Одним из таких конфликтов явились события в Маньчжурии. По ее территории проходил небольшой участок Транссибирской железной дороги, которая была собственностью России. Маньчжурия систематически нарушала правила совместного с Россией пользования этим участком. Разбойное вскрытие поездов, массовые аресты русских служащих дороги - весь этот беспредел необходимо было прекратить. Потребовалось военное вмешательство, и к месту беспорядков отправили стрелковые части. Другим успешно разрешенным конфликтом явилось столкновение с японцами, претендовавшими на приграничные дальневосточные земли России.

Войсковые части под командованием Берзарина в боях у озера Хасан разгромили и вытеснили захватчиков с российских территорий. А после событий, связанных с отстаиванием железной дороги, у Берзарина с подачи маньчжуров появилось прозвище Уссурийский Тигр. Прозвище это настолько прочно и надолго закрепилось за Николаем Эрастовичем в военных кругах, что впоследствии даже указывалось в скобках возле его имени в нацистских досье на русских военачальников.

Когда началась война с фашистской Германией, Берзарин являлся командующим 27-й армией. В результате спецопераций в руки командарма попадали различные разведданные. И однажды ему пришлось ознакомиться с вражеским материалом, который напомнил о Сибири и своеобразно описывал его сослуживцев-сибиряков. Материал принадлежал подполковнику Ликфельду, историографу, который сопровождал на фронте нацистские войсковые части.

Обобщенно называя всех русских жителями Востока, вот что, в частности, Ликфельд написал про сибиряков: «Житель Востока многим отличается от жителя Запада, он лучше переносит лишения. Русский, проживающий за Уралом, называет себя сибиряком. Особенность сибиряка та, что он не боится холода - ему не в диковинку зимы, когда температура падает до минус 45 по Цельсию. Живущий за Уралом человек еще выносливее, еще сильнее и обладает значительно большей сопротивляемостью, чем его европейский соотечественник. Для нас, привыкших к небольшим территориям, расстояния на Востоке кажутся бесконечными, а ландшафт и рельеф - сложными для строительства. Но сибиряки мастерски и очень быстро строят фортификационные сооружения и оборонительные позиции. Женщины работают так же, как мужчины. В бою сибиряк предпочитает рукопашную схватку. Его физические потребности невелики, но способность, не жалуясь, выносить лишения вызывает истинное удивление».

Мистика в Демянске

В марте сорок третьего года Берзарина тяжело ранило. Объезжая свои командно-наблюдательные пункты во время боя, он попал под авиабомбардировку и в зоне взрыва получил осколочное раздробление бедра. От адской боли и кровопотери он потерял сознание, без сознания и был вынесен с огневой линии. Целых пять месяцев ушло на выздоровление, да и потом еще некоторое время командарм ходил с тростью. После госпиталя он был доставлен на поправку в тыл - а именно в Узбекистан, куда эвакуировали его близких. Когда после отдыха в кругу семьи Николай Эрастович собирался вновь на фронт, старшая дочь Лариса преподнесла ему сюрприз, которого он совершенно не ожидал: «Папа, я поеду с тобой на фронт. Плохо тебе станет - я приду на помощь».

Так и вышло: окончившая десятилетку дочь командарма отправилась с отцом и служила медсестрой в полевом хирургическом корпусе № 4166. Когда Берзарин вернулся на фронт, его назначили командующим 5-й ударной армией. Слово «ударная» означало ответственность за крупномасштабные наступательные операции. Пятой армией было осуществлено несколько таких операций: Ясско-Кишиневская, во время которой был освобожден Кишинев; Висло-Одерская, когда, вытеснив фашистов, русские закрепились на территории, исключительно важной для последующего наступления; и Берлинская - операция, которой русские поставили точку в войне. Вполне понятно, что во время военных действий периодически могут происходить различные непредсказуемые и экстремальные казусы. Но то, что происходило в боях возле города Демянска, многие считали чудом. Говорят, что в своем доме и стены помогают. Что это - всего лишь слова? Нет, казалось, что сама природа помогала выдавить врага с родной земли.

Немецкий военачальник Вальтер фон Зейдлиц, выживший в войне, после нее в своих воспоминаниях писал: «В лагере военнопленных мне часто снился Демянск, где в основном нам противостояли военные соединения Берзарина. Он, конечно, великий мастер атаки на широком фронте. Как ему это удавалось? Но странно, что не об этом я спросил бы его, если бы мы встретились. Около Демянска у меня имелись все данные для победы, но почему-то все разваливалось в последние часы перед боем. В потусторонние силы я не верю, однако в этом проклятом месте что-то решительно восставало против меня. На маршах у офицеров отшибало память, они теряли ориентировку и водили свои подразделения по кругу. Офицеры, унтеры, солдаты жаловались на слуховые и зрительные галлюцинации. Вернувшись из России в Германию, я нашел в научной литературе исследования о так называемых геопатогенных зонах. Возможно, там именно такая зона?»

Хозяин побежденного Берлина

В штурме Берлина 5-й ударной армии под командованием Берзарина была поручена боевая задача особой важности: овладеть районом правительственных кварталов, расположенных в центре города, в том числе имперской канцелярией, где находилась ставка Гитлера. Двадцать четвертого апреля 1945 года маршал Жуков назначил генерала Берзарина комендантом Берлина и начальником Берлинского гарнизона советских войск. Берзарин застал Берлин в развалинах. Гражданское население голодало и болело. Несмотря на то, что немцы совершили в его стране невероятные преступления, советский командарм никогда не думал о мести и стал действовать не так, как многие ожидали.

За период, когда Берзарин являлся комендантом, он буквально спас жизнь множеству берлинцев. В центре Берлина еще шли ожесточенные бои, а он уже организовал снабжение продовольствием на окраинах города. Двадцать седьмого апреля Берзарин издал приказ № 1 о принятии на себя всей административной и политической власти. Вскоре оставшиеся очаги фашистского сопротивления были ликвидированы. Девятого мая 1945 года произошла капитуляция фашистской военной машины. Теперь требовалось создать в Германии политическую обстановку, исключавшую повторное возникновение фашизма. И для Берзарина наступило время напряженной административной работы по восстановлению разрушенного Берлина. Уже к 30 мая 11 берлинских районов из 21 были обеспечены электричеством, которого они лишились по причине разрушения электростанций; с 1 июня в берлинских школах возобновились занятия; 7 июня началась реализация приказа Берзарина об увеличении выпечки хлеба на 50 процентов. Берлинское метро, почти полностью разрушенное во время взятия города, имело 57 станций. В правление Берзарина уже к концу мая были восстановлены 52 станции!

Восстановительные работы Берзарин иногда инспектировал лично, и при этом он не раз восхищенно замечал: «Да, умение работать отличает немцев от всех прочих наций». Успешно продвигавшаяся работа дала коменданту Берзарину возможность 15 июня 1945 года провести международную пресс-конференцию о процессе восстановления.

Слава и память

Шестнадцатого июня 1945 года Николай Эрастович Берзарин погиб в автокатастрофе в Берлине. Была ли его гибель акцией, спланированной врагами, или же это несчастный случай? Доказательств в пользу первой версии обнаружено не было, хотя мнения такие, конечно, возникали. Тело командарма транспортировали на родину. Похоронен он на Новодевичьем кладбище в Москве.

Генерал Н.Э.Берзарин - Герой Советского Союза, среди полученных им наград - 8 орденов и множество медалей. В 1975 году правительство ГДР, учитывая заслуги Берзарина в восстановлении своей столицы, посмертно присвоило ему звание почетного гражданина города Берлина. При объединении в 1992 году двух немецких республик, ФРГ и ГДР, Берзарин был исключен из списков почетных граждан, вместе с рядом других советских военачальников. Характерно, что, когда имя командарма исключали из списка, бургомистр одного из берлинских районов, протестуя, заявил: «Нам не мешает то, что Берзарин был советским офицером, его человечность и помощь берлинцам связывают его с нами». Маршал Жуков в своих мемуарах с сожалением отмечал, что деяния и заслуги командарма Берзарина у нас непростительно мало освещены. И это при том, что даже в зарубежных СМИ, особенно в ближайшие годы, личности Берзарина уделяется все большее внимание.

Спустя годы справедливость восстановили: на основании дополнительного изучения материалов в 2002 году сенат Берлина все же вернул Берзарину звание почетного гражданина; кроме того, в германской столице существует площадь имени генерала Берзарина. А в Москве в честь командарма названа одна из улиц. Иркутск, многие годы бывший родным городом для командарма, тоже не забывает своего замечательного жителя. По улице 5-й Армии, на фасаде дома № 65, где работал Берзарин, мемориальная плита увековечивает память о выдающемся российском военачальнике.

Имя Героя Советского Союза генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина мало кому сейчас известно. Может, кто-то и вспомнит, что он был комендантом Берлина в мае -июне 1945 года, но и только. Еще меньше скажут, что он почетный гражданин Берлина.

Но уже само по себе сочетание – комендант оккупированного города, он же его почетный гражданин – вызывает законный интерес.

А в рамках непрерывных попыток «десоветизировать» всю нашу историю как период абсолютного зла и бесчеловечности, этот эпизод представляет особый интерес.

24 апреля 1945 года маршал Жуков назначил командующего 5 ударной армией Н.Э. Берзарина первым советским комендантом и начальником советского гарнизона г. Берлин. А 28 апреля был опубликован Приказ №1«О переходе всей полноты власти в Берлине в руки советской военной комендатуры».

В интернет-источниках этот период описан весьма скупо: «Как городской комендант он выступает за восстановление порядка, создаёт городскую полицию и предоставляет заказы для снабжения населения. Кроме того, он приглашает первый послевоенный магистрат и беспокоится об оживлении культурной жизни в городе.
Н.Э. Берзарин находился в должности коменданта Берлина 54 дня».

Рассмотрим же эти «54 дня» более подробно.

Источник – Журнал «Россия - XXI», №5, 2014, статья Игоря Максимычева «Место ГДР в истории XX века». В статье рассматриваются вопросы послевоенных взаимоотношений СССР, Восточной и Западной Германии, Запада в целом. Полную версию статьи можно прочитать , стр 22-41.

«Процесс послевоенного примирения русских и немцев начался в Восточной Германии. Его основу заложили вступившие на германскую землю советские солдаты, на чьи плечи легла миссия не только победить в самой кровопролитной войне в истории человечества, но и помочь побежденным немцам выжить среди руин, которыми окончилась начатая ими самими военная авантюра. Об этой стороне ратного подвига Красной Армии наглядно рассказывает связанный с Берлином короткий, но, пожалуй, самый важный эпизод биографии генерал -полковника Н.Э.Берзарина.

Командовавший штурмовавшей столицу рейха 5-й ударной армией Берзарин был 24 апреля 1945 года, еще до окончания военных действий в черте города, назначен начальником берлинского гарнизона. 2 мая, после окончания боев в столице рейха, он стал первым военным комендантом Берлина. Кадровый военный, участвовавший еще в боях у озера Хасан на Дальнем Востоке и прошедший всю Великую Отечественную «от звонка до звонка», он сразу же всю свою кипучую энергию и организаторский талант посвятил спасению берлинцев от последствий многодневного и кровопролитного финального сражения войны. После капитуляции город представлял собой груду развалин объемом более 75 миллионов кубометров. Более 600 тысяч квартир были разрушены, все жизненные артерии – электричество, вода, газ и канализация – выведены из строя. В практически стертом с лица земли Берлине Берзарину пришлось восстанавливать городскую инфраструктуру, налаживать медицинское обслуживание населения, снабжение людей водой, газом и электричеством, заботиться о спасении деятелей культуры и детей, обеспечивать поставки продовольствия и предметов первой необходимости. Именно благодаря подвигу спасения города, который уже по сути перестал существовать, советский генерал навсегда остался в благодарной памяти берлинцев, начавших новую мирную жизнь неожиданно скоро и без дополнительных встрясок. Кстати, Акт о безоговорочной капитуляции Германии был подписан в здании бывшего саперно-инженерного училища вермахта в берлинском пригороде Карлсхорст, в котором первоначально размещался штаб 5-й ударной армии. Это Берзарин предложил Г.М.Жукову провести там церемонию капитуляции: все остальные пригодные для этой цели здания в Берлине были разрушены.

Уже 4 мая вновь заработало берлинское радио. 13 мая стали функционировать первые автобусные линии; в тот же день состоялся первый концерт Берлинского камерного оркестра. 14 мая введены в действие первые линии метро. 15 мая вышла в свет первая берлинская газета – орган советских оккупационных властей на немецком языке «Тэглихе рундшау» («Ежедневное обозрение»). На следующий день в городе открылись первые 30 кинотеатров. 19 мая начал работать первый демократический магистрат Берлина во главе с либеральным политиком Артуром Вернером. В тот же день начала формироваться берлинская полиция. 20 мая прошел первый послевоенный футбольный матч. Днем позже стала выходить первая немецкая газета «Берлинер цайтунг».
26 мая состоялся первый концерт Берлинской филармонии; на следующий день – первое театральное представление в театре «Ренессанс».
30 мая стало переломным моментом в обеспечении города электричеством: в 11 из 21 берлинских районов оно стало подаваться на постоянной основе. 1 июня возобновились занятия в берлинских школах. 7 июня Берзарин отдал приказ увеличить на 50% выпечку хлеба для населения. 10 июня открылся Немецкий театр на Шуман-штрассе. 15 июня
образован центральный комитет берлинского отделения СДПГ. В этот же день состоялось первое представление Берлинского оперного театра.
18 июня открыла свои двери Берлинская высшая школа изобразительных искусств. В городе не допустили возникновения эпидемий, его на селение возросло (за счет возвращения людей, бежавших от военных действий) за месяц с одного миллиона при окончании боев до трех миллионов в момент выдачи новых продуктовых карточек. Нигде в Германии возвращение к нормальной мирной жизни не прошло так стремительно, как в Берлине.

В 1946 году в еще едином Берлине в память о его первом военном коменданте, погибшем за год до этого в нелепом дорожно-транспортном происшествии, появились площадь Берзарина (бывшая Бальтен-плац) и улица Берзарина (бывшее Петерсбургер-шоссе).

В 1975 году, к 30-летию Победы, первому военному коменданту города было присвоено звание почетного гражданина Берлина (столицы ГДР).

Оба раза городские власти принимали соответствующие решения по инициативе самих берлинцев. После присоединения ГДР к ФРГ новое городское руководство с преобладающим влиянием западноберлинского ХДС начало искоренение памяти об СССР из истории Берлина. Населению берлинского района Фридрихсхайн удалось отстоять сохранение названия площади Берзарина, однако улицу Берзарина стали именовать Петерсбургер-штрассе. В 1992 году имя Берзарина не было включено в пересмотренный список почетных граждан объединенного Берлина, что вызвало энергичный протест в обеих частях столицы Германии. Пока у власти в городе стоял ХДС, этот протест, нашедший отражение в соответствующем постановлении городского парламента, не принимался во внимание. Лишь когда берлинский сенат перешел в руки СДПГ и ПДС, решение об исключении имени Берзарина из числа почетных граждан Берлина было отменено. Это произошло в феврале 2003 года в рамках торжественной церемонии в городском парламенте. Портрет Берзарина занял свое место в официальной галерее почетных граждан города».

Как мы видим, попытки истребить историческую память относительно советского периода истории идут повсеместно. Особенно яростно это происходит сейчас на Украине.

Наши доморощенные «правозащитники» хотя и отстают от своих украинских «коллег», но работают в этом направлении весьма активно. Их отличает напористость, наглость, ощущение полной безнаказанности и – умение выжидать. Они умело «прощупывают» общество на предмет «докуда можно» и – действуют.

Из последнего:

1. Демарш Киселева на государственном телеканале по поводу переименования станции метро «Войковская», где он, мерзко кривляясь, «живописал преступления» большевиков и атаковал Ленина. Реакцию на него можно прочитать ,

Как мы видим, они затаились до поры, а теперь вновь вылезли из щелей. И пошли в атаку. Но общество, которое они так презирают и ненавидят, не допустит десоветизации сейчас так же как почти 5 лет назад. И ответит даже более консолидированно. Немцы отстояли советскую историю, а нам поступить иначе не позволят ни наши предки, ни совесть, ни История.

Вернемся к генералу Берзарину и его деятельности на посту коменданта Берлина. И осмыслим то, что он и наши солдаты совершили в мае-июне 1945. Проявив истинный гуманизм по отношению к жителям поверженного города, они в очередной раз продемонстрировали миру, что Русский Солдат – это миссия.

Миссия защитника, а не карателя. И в этом – сила русского оружия, русского героизма и Русского Духа.

После взятия Берлина (апрель 1945) его комендант. Безуспешно пытался остановить массовое мародерство и насилие советских войск, чему потворствовало высшее командование.

Берзарин Николай Эрастович , советский военачальник, генерал-полковник (1945), Герой Советского Союза (6. 4. 1945). Член КПСС с 1926. В Сов. Армии с 1918. Окончил Ленинградские командные курсы (1923), пулемётные курсы при «Выстреле» (1925) и курсы комсостава СибВО (1927). Родился в семье рабочего. Военную службу начал красноармейцем 17-й армии Петроградского боевого участка. В годы Гражданской войны сражался на Северном фронте против англо-американских интервентов (1920), участвовал в подавлении кронштадтского мятежа (1921) и в должности помощника начальника пулемётной команды - в разгроме банд в Амурской области (1924). Служил командиром взвода, курсовым командиром и командиром роты, помощником начальника отдела боевой подготовки штаба Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА), был команидиром и командиром-комиссаром полка 26-й стрелковой дивизии (1935-37). В 1938, будучи командиром 32-й стрелковой дивизии, участвовал в боях у оз. Хасан. В декабре 1938 назначен командиром 59-го стрелкового корпуса ОКДВА, а в июле 1940 - зам. командующего 1-й Краснознаменной армией Дальневосточного фронта. В Великую Отечественную войну вступил командующим 27-й армией Прибалтийского Особого ВО, затем командовал 34-й армией Сев.-Зап. фронта; был зам. коман- дующего 61-й армией, 20-й армией, командующим 39-й армией соответственно на Западном, Калинин, и 1-м Прибалтийских фронтах. С мая 1944 командовал 5-й ударной армией в наступательных операциях Советских Вооруженных Сил: Ясско-Кишинёвской, Висло-Одерской, Берлинской. В штурме Берлина 5-й ударной армии под командованием Берзарина была поручена боевая задача особой важности - овладеть районом правительств, кварталов, расположенных в центре города, в т. ч. имперской канцелярией, где находилась ставка Гитлера. Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии при штурме вражеской столицы, а также выдающиеся личные качества её командарма, удостоенного накануне Берлинской операции звания Героя Советского Союза, командование назначило Берзарина 24 апреля 1945 первым советским комендантом и начальником советского гарнизона Берлина. 28 апреля 1945 был опубликован подписанный Берзариным приказ № 1 о переходе всей полноты власти в Берлине в руки советкой военной комендатуры. В сложной обстановке под руководством Берзарина она приступила к решению трудных задач по налаживанию нормальной жизни в городе. В самый разгар этой работы Берзарин погиб при исполнении служебных обязанностей. Награждён 2 орденами Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденами Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, Суворова 2-й степени, Красной Звезды и медалями. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Никола́й Эра́стович Берза́рин (19 марта [1 апреля ] , Санкт-Петербург - 16 июня , Берлин) - советский военачальник . Командующий 27-й , 34-й , 39-й и 5-й ударной армиями РККА во время Великой Отечественной войны . Первый комендант взятого советскими войсками Берлина и начальник Берлинского гарнизона (24 апреля 1945 - 16 июня 1945 года). Генерал-полковник (20 апреля ). Герой Советского Союза (6 апреля ).

Биография

Николай Эрастович Берзарин родился 1 апреля 1904 года в городе Санкт-Петербурге в семье рабочего. Николай, его брат и 4 сестры рано остались без родителей: отец умер в 1917 году , мать - в 1918 году .

Гражданская война

Великая Отечественная война

Николай Эрастович Берзарин был преданный сын Коммунистической партии, патриот Родины, опытный, волевой, дисциплинированный командир. Командуя армиями, Н. Э. Берзарин в Ясско-Кишинёвской , Висло-Одерской ,Берлинской и других операциях проявил себя талантливым военачальником. К разработке операций и руководстве войсками относился вдумчиво, творчески выполняя приказы высшего командования.

Жуков Г.К Воспоминания и размышления

Комендант Берлина

Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии при штурме Берлина и выдающиеся личные качества её командарма, удостоенного накануне Берлинской операции звания Героя Советского Союза, маршал Жуков назначает 24 апреля 1945 года Берзарина первым советским комендантом и начальником советского гарнизона г. Берлин.

Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии, а так же особо выдающиеся личные качества её командарма Героя Советского Союза генерал-полковника Н.Э Берзарина, 24 апреля командование назначило его первым советским комендантом и начальником советского гарнизона в Берлине.

Четырежды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Жуков Г.К Воспоминания и размышления . Том 2. 3-е издание. - М.: Издательство Агентства печати Новости, 1978. С.308.

Как городской комендант он выступает за восстановление порядка, создаёт городскую полицию и предоставляет заказы для снабжения населения. Кроме того, он приглашает первый послевоенный магистрат и беспокоится об оживлении культурной жизни в городе.

Н. Э. Берзарин находился в должности коменданта Берлина 54 дня.

Гибель

16 июня 1945 года Берзарин погиб в автокатастрофе на перекрёстке Шлоссштрассе и Вильгельмштрассе (ныне Ам-Тирпарк и Альфред-Ковальке-Штрассе) в берлинском районе Фридрихсфельде (нем. Friedrichsfelde ). Его гибель породила несколько версий смерти, слухов и легенд. По первой версии, причиной аварии явилось то, что генерал Берзарин раньше ездил по Берлину на двухколесном американском мотоцикле «Harley». В то утро он впервые сел за руль подаренного ему накануне трофейного немецкого «Zündapp KS 750 » с коляской. На перекрестке Шлоссштрассе-Вильгельмштрассе наперерез шла колонна советских грузовиков со стройматериалами. Мотоцикл генерала на скорости 70 км/ч приблизился к перекрестку, и генерал Берзарин, решив проскочить сквозь колонну, нажал на газ. Однако сказались отсутствие навыков езды на мотоцикле с коляской, Берзарин потерял управление, и ударившись о левый борт грузовика, получил множественные тяжелые ранения головы и груди, и погиб на месте. Вместе с ним погиб его ординарец, сидевший в коляске мотоцикла. Эта версия как «официальная», была подана в Москву Сталину.

По свидетельству немецкого историка-исследователя, автора биографической книги о Берзарине, директора Немецко-русского музея в Карлсхорсте , д-ра Петера Яна , при вскрытии в крови у Берзарина были также обнаружены следы алкоголя. Серьёзная стадия опьянения была и у водителя грузовика.

По другой версии, которую также озвучил др. Петер Ян, по показаниям одного свидетеля аварии, никакой колонны грузовиков не было. Мотоцикл Берзарина на полном ходу врезался передним колесом в высокий каменный бордюр и мотоциклист, вылетев из седла, пролетел большую дугу в воздухе.

Третья версия исходит от Фритца Ковиршке, шофера крупного берлинского полуподпольного предпринимателя Ф. Ашингера, с которым Берзарину приходилось иметь дела в связи со снабжением города продовольствием. Однажды генерал взял себе в фирме Ашингера дорогой спортивный «Horch » с номерными знаками IA-7001. Вскоре его «Horch» попал в ДТП со смертельным исходом на гоночной трассе АФУС под Берлином .

Николай Эрастович Берзарин похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище .

Память

• Н. Э. Берзарин - почётный гражданин города Берлина . Это звание было присвоено ему посмертно правительством ГДР в 1975 году . После объединения Германии в 1992 году Берзарин был исключён из списков почётных граждан вместе с рядом других советских военачальников. После жарких дебатов 11 февраля 2003 года Сенат Берлина с подачи правящего бургомистра Клауса Воверайта всё же вернул Берзарину звание почётного гражданина Берлина на основании дополнительного изучения материалов.
• В берлинском районе Фридрихсхайн его именем названа площадь (нем. Bersarinplatz ).
• С апреля 2005 года в административном округе Берлина Марцан-Хеллерсдорф имя Берзарина носит мост (нем. Nikolai-Bersarin-Brücke ).
• Имя Н. Э. Берзарина носит улица в Москве , а также улица в Донецке .
• В сентябре 1999 года в российско-германском Музее Берлин-Карлсхорст была развернута документальная выставка, посвященная жизни генерала Берзарина и его деятельности на посту коменданта. Директор музея, историк Петер Ян говорил: «Я родился близ Берлина и фактически являюсь берлинцем с шестого месяца жизни. Конечно, меня особенно интересует все, что связано с историей родного города. А в ней трудно найти более драматический период, чем конец апреля - начало мая 1945 года. Поэтому не может не привлекать внимание фигура человека, который в это время принял под своё «командование» целый город, руководил жизнью оставшихся в нем двух миллионов обывателей».

Награды

• Герой Советского Союза (медаль «Золотая Звезда» № 5656)
• Орден Суворова I и II степеней
• Орден Кутузова I степени (22.09.1943)
• Орден Богдана Хмельницкого I степени
• Юбилейная медаль «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

Иностранные награды:

• Командор ордена Почётного Легиона (9 мая 1945), (Франция)

Звания

• Комбриг (31 декабря 1938)
• Генерал-майор (4 июня 1940)
• Генерал-лейтенант (28 апреля 1943)
• Генерал-полковник (20 апреля 1945)

Кино

Напишите отзыв о статье "Берзарин, Николай Эрастович"

Примечания

Литература

• Великая Отечественная. Командармы. Военный биографический словарь. М.; Жуковский: Кучково поле, 2005.
• Скоробогатов, Василий. Генерал Берзарин. Дойти до Берлина. М.: Эксмо, 2007, 380 с.
• Peter Jahn. Bersarin Nikolaj. - Elefanten Press, Berlin, 1999. ISBN 3-88520-753-2
• Главный миф XX века / Дмитрий Лысков. - М. : Эксмо: Яуза, 2010. - 286, с. ; 21 см. - (1937. Большой террор). - Библиогр. в примеч. в конце разд. - В прил. включ. ист. материалы. - 3000 экз. - ISBN 978-5-699-40066-9

Ссылки

. Сайт «Герои Страны ».

Отрывок, характеризующий Берзарин, Николай Эрастович

Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.

Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.

Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.